13 / 376
колоссальный. Все его произведения, начиная с детских опусов
в школьных тетрадках и кончая заметками, сделанными в день
смерти, написаны от руки. Исключение составляют лишь поздние
публицистические работы и письма-ответы незнакомым корреспон-
дентам, которые он печатал на пишущей машинке (письма близким
людям—писал пером). Притом что машинкой владел виртуозно:
в конспиративные годы, стремясь уменьшать объем хранимого, сам
перепечатывал рукописи своих книг, без полей, строчка к строчке,
с двух сторон листа, не оставляя свободным ни квадратного санти-
метра бумаги (что делает эти авторские перепечатки уникальными
рукотворными свидетельствами времени).
Достаточно известен жанр—БИОГРАФИЯ В ФОТОГРАФИЯХ.
Предлагаемая выставка—это своего рода БИОГРАФИЯ
В РУКОПИСЯХ.
Творческая биография Солженицына неотделима от его частной
и общественной жизни, и потому, выстроив сохранившиеся рукописи
и документы в удобные для осмотра и восприятия шесть разделов,
мы не удивились, обнаружив, что этапы жизни Солженицына есте-
ственно и точно «подчинились» тому же разделению.
В каталоге рукописи и документы расположены в хронологическом
порядке; в конце каждого раздела помещены относящиеся к этому
периоду личные вещи, предметы, если они сохранились: например,
чернильница юного писателя в первом разделе, лагерная тело-
грейка—во втором, пишущая машинка—в третьем и т.д. Сверх опи-
сания каждый экспонат снабжен аннотацией, раскрывающей обстоя-
тельства появления этого документа или рукописи в жизни автора.
* * *
Солженицын не раз вспоминал, как пришло к нему, восьми-де-
вятилетнему мальчику, твердое знание, что он станет писате-
лем: «Почему‑то, откуда‑то, никем не подсказанное, не навеянное,
ничем не обоснованное, во мне к девяти годам взросло ясное убе-
ждение, что я должен стать писателем и буду им. Зачем, почему?..
Сказать что‑нибудь важное людям? Но у меня ничего такого не было
в душе. Однако сознание возникло—и мне остаётся это удиви-
тельным». Взрослый Солженицын называл свои отроческие опусы
«шутейным писательством» и был беспощаден к ним: «Ни по какой
чёрточке, ни по какой искорке нельзя предсказать, что из этого
юноши может выйти писатель. Кроме необъяснимой уверенности
и напора—ничего».
Случай, однако, не частый: у десятилетнего автора уже напи-
саны повесть («разбойный детектив»), несколько циклов рас-
сказов (пиратские, приключенческие, попытки научного фан-
тазирования), пылкие стихи и самодельный журнал «ХХ век»
(16 выпусков за полтора года, у всех текстов один автор, и он же,
10 \ 11