22 / 376
памяти—эпизоды, случаи, факты, хронологию, доступные материалы,
соображения, оценки, мысли». Однако успех работы зависел от пра-
вильной организации этих сотен и тысяч хаотически скопившихся
записей, и Солженицын разработал систему их разноса, разметки,
группировки—в разветвленную по многим направлениям Картотеку
(темы и проблемы, «узловые» события, персонажи исторические
и вымышленные, язык, быт, эскизы портретов, документы и пр.).
Картотека размещалась в склеенных вручную конвертах из плотной
бумаги, к ним позже добавились картонные папочки, к концу работы
общее число их выросло до трех сотен. Писатель констатировал,
что объем изученного и заготовленного материала, наполнившего
Картотеку, по некоторым направлениям стократно, но уж двадцати-
кратно всегда—превышает объем окончательного авторского текста.
На выставке может быть показана лишь небольшая часть этой пора-
зительной россыпи конвертов с их содержимым. В полноте же своей
Картотека «Красного Колеса»—не просто подсобные заготовки
в мастерской писателя, но своего рода отдельное творение
Солженицына.
Другое уникальное творение писателя в неизвестном до сих пор
жанре—«Дневник Р-17», дневник, тридцать лет сопровождавший
работу над Романом о Революции 1917 года (записи с 1960 по 1991 год
заполнили две общие тетради). Автор разговаривал, советовался
с дневником, делил с ним мучительность сомнений и радость находок,
дневник был его постоянным собеседником, страстным, взыскатель-
ным и необходимым. За исключением небольших отрывков, «Дневник»
еще не публиковался. На выставке представлены обе тетради.
Сорок лет, с 1947‑го, занимался Солженицын составлением «Словаря
языкового расширения». В одном из интервью (1983) на замечание
журналиста: «Бросается в глаза ваш страстный интерес к слову как
к таковому»—писатель ответил: «Слово—это постоянное дыхание
писателя. Я занимаюсь русским языком ежедневно в течение уже
35 лет. И всё лагерное время занимался. Всем другим было опасно
заниматься, не мог я держать в руках книгу по истории революции.
А словарь—это как будто безобидно. И вот я занимался обработкой
русских словарей, и особенно словаря Даля. Русский язык, как и вся-
кий современный язык, слишком быстро сужается в объёме. Однако
вокруг того, что являет собой сегодняшний язык, есть ещё не отмер-
ший слой. Моя работа—именно в этом слое. Я делаю экстракты,
выписки тех слов, которые можно сохранить для живого употребле-
ния в языке». На выставке можно видеть все этапы долгой работы:
и самодельные блокнотики лагерного производства, заполненные
словарными выписками, и второй том словаря Даля, прошедший
с Солженицыным все пересылки, этапы и каторжный лагерь
Экибастуз, и записные книжки 1980‑х годов («Последний круг»),
и машинопись с авторской правкой, и долгожданное издание Словаря.
В годы изгнания в Вермонте мы подготовили 20‑томное собрание
сочинений, его печатало в Париже издательство «ИМКА-Пресс» с 1978