Previous Page  22 / 376 Next Page
Information
Show Menu
Previous Page 22 / 376 Next Page
Page Background

памяти—эпизоды, случаи, факты, хронологию, доступные материалы,

соображения, оценки, мысли». Однако успех работы зависел от пра-

вильной организации этих сотен и тысяч хаотически скопившихся

записей, и Солженицын разработал систему их разноса, разметки,

группировки—в разветвленную по многим направлениям Картотеку

(темы и проблемы, «узловые» события, персонажи исторические

и вымышленные, язык, быт, эскизы портретов, документы и пр.).

Картотека размещалась в склеенных вручную конвертах из плотной

бумаги, к ним позже добавились картонные папочки, к концу работы

общее число их выросло до трех сотен. Писатель констатировал,

что объем изученного и заготовленного материала, наполнившего

Картотеку, по некоторым направлениям стократно, но уж двадцати-

кратно всегда—превышает объем окончательного авторского текста.

На выставке может быть показана лишь небольшая часть этой пора-

зительной россыпи конвертов с их содержимым. В полноте же своей

Картотека «Красного Колеса»—не просто подсобные заготовки

в мастерской писателя, но своего рода отдельное творение

Солженицына.

Другое уникальное творение писателя в неизвестном до сих пор

жанре—«Дневник Р-17», дневник, тридцать лет сопровождавший

работу над Романом о Революции 1917 года (записи с 1960 по 1991 год

заполнили две общие тетради). Автор разговаривал, советовался

с дневником, делил с ним мучительность сомнений и радость находок,

дневник был его постоянным собеседником, страстным, взыскатель-

ным и необходимым. За исключением небольших отрывков, «Дневник»

еще не публиковался. На выставке представлены обе тетради.

Сорок лет, с 1947‑го, занимался Солженицын составлением «Словаря

языкового расширения». В одном из интервью (1983) на замечание

журналиста: «Бросается в глаза ваш страстный интерес к слову как

к таковому»—писатель ответил: «Слово—это постоянное дыхание

писателя. Я занимаюсь русским языком ежедневно в течение уже

35 лет. И всё лагерное время занимался. Всем другим было опасно

заниматься, не мог я держать в руках книгу по истории революции.

А словарь—это как будто безобидно. И вот я занимался обработкой

русских словарей, и особенно словаря Даля. Русский язык, как и вся-

кий современный язык, слишком быстро сужается в объёме. Однако

вокруг того, что являет собой сегодняшний язык, есть ещё не отмер-

ший слой. Моя работа—именно в этом слое. Я делаю экстракты,

выписки тех слов, которые можно сохранить для живого употребле-

ния в языке». На выставке можно видеть все этапы долгой работы:

и самодельные блокнотики лагерного производства, заполненные

словарными выписками, и второй том словаря Даля, прошедший

с Солженицыным все пересылки, этапы и каторжный лагерь

Экибастуз, и записные книжки 1980‑х годов («Последний круг»),

и машинопись с авторской правкой, и долгожданное издание Словаря.

В годы изгнания в Вермонте мы подготовили 20‑томное собрание

сочинений, его печатало в Париже издательство «ИМКА-Пресс» с 1978